Вельяминовы – Дорога на восток. Книга первая - Нелли Шульман

Салли взяла его руку и приложила к щеке: "Вот сейчас мистер Дэниел заверит мои показания, и я никогда, никогда больше об этом не вспомню. Жалко только, что твоя мама не сможет на венчании быть".

— Капитан ее освободит, обязательно, — Нат поцеловал девушку куда-то за ухо и нахмурился: "Чем это пахнет? Опоссума, что ли, собака задрала?"

Салли поморщилась. Поднявшись, она заглянула под кусты. Негритянка замерла на месте, а потом отчаянно, громко закричала.

Марта посмотрела на Дэниела: "Тедди спать пора. Можно, я его тут где-то уложу, ненадолго? Мы в комнатах Брамвелла остановились, так что не обременим никого".

Дэниел поднял голову из ладоней и, дернул щекой: "Конечно. На втором этаже…там спальни, как раз на залив выходят. Ты окна открой, сейчас тепло, Тедди хорошо спать будет".

Юноша проводил глазами каштановые волосы брата — мальчик положил голову на плечо матери и сонно, ласково улыбался. Когда дверь за ними захлопнулась, Дэниел опустил голову на раскрытую тетрадь, что принесла Марта, — и заплакал.

В спальне было темно, Мэтью лежал, чуть вздрагивая, свернувшись в клубочек. Дэниел, сидел на подоконнике: "Заснул. Доктор ему капель каких-то дал. Мама, мамочка…, - он уткнул голову в колени и приказал себе не плакать. Перед глазами была сухая земля на крышке гроба, и Дэниел услышал тихий голос: "Сыночек…"

От отца пахло привычно — табаком и немножко виски. "Я взрослый, — сказал себе мальчик, — мне шесть лет, нельзя, нельзя…". Отец взял его на руки. Присев на постель, укачивая, он запел что-то — нежно, едва слышно. Дэниел обнял его. Прижавшись к сильному плечу, мальчик прошептал: "Ну как же так, папочка…, Как мы теперь, без мамы…"

— Не надо, не надо, милый, — отец вздохнул. Погладив его по голове, он так и сидел — пока Дэниел, успокоившись, зевая, не ощутил, что отец укладывает его в постель. "Храни тебя Господь, сыночек, — раздался голос отца где-то над ним. Дэниел, так и, держа его руку — заснул.

— Почему? — подумал Дэниел. "После всего, что мне Марта рассказала? Он же говорил, что я ему больше не сын. А я все равно плачу. Или это потому, что я вспомнил, как он учил меня охотиться, как мы с ним вместе читали Шекспира, как он приходил вечером ко мне, целовал и говорил: "Доброй тебе ночи, милый". Папа, папа…, - он вытер лицо и почувствовал на плече ее нежную руку.

— Не надо, — сказала Марта. "Я понимаю, Дэниел, я все понимаю. Когда Мэтью приехал в поместье, в трауре, я тоже — пошла к Тедди, посмотрела на него и подумала: "Сирота". Это ничего, ничего".

— Прости, — Дэниел вздохнул. Взяв платок, вытерев лицо, он поднялся. Дэниел достал из шкапа бутылку и бокалы. "Хорошее вино, — Марта попробовала. "Прочитал мои записи? — она кивнула на тетрадь.

— У тебя отличный глаз, — одобрительно сказал Дэниел, — тебе бы преступления расследовать.

Марта выпила и отмахнулась: "Я с детства охочусь. Папа меня учил — чтобы выследить зверя, надо быть очень внимательным".

— Зверь, — Дэниел, на мгновение, увидел перед собой ореховые, красивые глаза брата: "Конечно, никаких сомнений — это убийство. Только вот, — он опустился в свое кресло, — где сейчас Мэтью?"

— Он продал папиного жеребца, Фламбе, — Марта улыбнулась, — так что я узнаю у торговца лошадьми, — под каким именем Мэтью путешествовал. Потом схожу в контору порта, просмотрю списки пассажиров на кораблях, что отправлялись в последнее время. Я думаю, он в Лондон поехал, он там переписывался с каким-то человеком, мистер Джон его зовут. Шифром, — Марта со значением подняла бровь.

Дэниел потянулся за бумагой и что-то написал. "Вот, — сказал он, — это адрес в Лондоне, там живет юноша, Джон Холланд его зовут. Он спас Мирьям, сестру капитана Горовица. Потом Кинтейл напал на индейскую деревню, где они жили, — лицо Дэниела помрачнело. "Капитана Горовица — тоже Кинтейл убил".

— Повесить бы его уже, этого Кинтейла, — зло отозвалась Марта. Выпив вина, она приняла бумагу.

— Джон тебе поможет, в Лондоне, он мой друг. А это адрес Тео, в Париже, она актриса, в Comedie Francais играет.

— Слава Богу, — облегченно сказала Марта, — все хорошо с ней.

Девушка убрала листок в свою тетрадь и помолчала.

— Твой отец, — она взглянула на Дэниела — когда я в последний раз его видела, сказал мне, где его завещание лежит — у "Бромли и сыновей", в Лондоне. Так что мне первым делом туда надо. Потом я увижусь с этим мистером Джоном, на Ладгейт-Хилл.

Дэниел вспомнил синие глаза ребенка: "Думаю, отец все Тедди оставил. Может, не повезешь его в Лондон? Мы за ним присмотрим, здесь, в Бостоне. Потому что если с маленьким что-то случится, то земля и деньги достанутся Мэтью. Он же его отец, по бумагам, — Дэниел покраснел.

— Мой сын будет со мной, — твердо отозвалась Марта. Она склонила голову набок: "Стучат".

Салли стояла на пороге, кудрявые волосы растрепались, на смуглом лице были видны следы слез.

— Ната арестовали! — выкрикнула она. Уронив голову на плечо Марте, негритянка разрыдалась.

— Пошли, — велела ей девушка. Усадив Салли в кресло в кабинете, она попросила: "Дэниел, вина ей налей".

Салли одним глотком выпила полбокала, высморкалась: "Мы поели в гавани, потом к преподобному отцу сходили, в церковь. Послезавтра уже и венчаемся. Гуляли в том парке, что у подножия Бикон-Хилла. Пришли на лужайку, ее с дороги не видно, — негритянка покраснела. "Там мертвечиной пахло. Я кусты раздвинула, а там…, - Салли подышала: "Мы сразу в милицию побежали. Ната тут же арестовали, говорят, что это он убил…, Он в милиции, его заперли. И тело той бедняжки — там же"

— Какая чушь, — поморщился Дэниел, потянув со спинки кресла свой сюртук. "Сидите тут, я сейчас пойду…"

— Нет, — Марта поднялась и взяла треуголку. "Напиши мне записку, что я твой помощник, — девушка пощелкала пальцами, — Мартин какой-нибудь. Потом сними показания с Салли — в двух экземплярах…"

— Что за показания? — нахмурился Дэниел.

— Услышишь, — мрачно ответила Марта, забирая лупу с его письменного стола. "Одну копию я с собой в Лондон возьму, пригодится. Потом пусть Салли берет Теодора и веди их к миссис Горовиц. Ты же говорил, она поблизости живет. Потом приходи туда, в милицию. Все, — Марта наклонилась. Поцеловав Салли в затылок, она шепнула: "Все будет хорошо".

Дэниел вдохнул запах жасмина: "Джон в этом же кресле сидел, когда о Кинтейле рассказывал. Сидел, а я записывал. Господи, ну что я еще услышу?"

Он взял чистый лист бумаги и осторожно сказал: "Салли, я сейчас задам тебе скучные вопросы, — как тебя зовут, сколько тебе лет, — так положено. А потом начнем, хорошо?"

Негритянка кивнула. Стянув шаль на стройных плечах, девушка начала говорить.